Рани, или История одного брака (СИ) - Страница 67

Герцог склонил голову перед проекцией императора.

— Ваше Величество.

— Ты что себе позволяешь, Рэй? С каких пор ты стал таким своевольным? Или ты возомнил, что можешь наплевать на мои приказы? — Властитель Иринеи пристально смотрел на своего племянника.

— Ваше величество…

— Советую подумать, перед тем, как отвечать мне, — вкрадчиво произнес император. — И молись Всеблагому, чтобы я счел причину твоего отсутствия уважительной. Ну?

— Моя жена пропала, — глухо ответил лорд Рэйтан.

— И что? Поручи слугам, пусть поищут…

— Рании нет во дворце уже сутки, — герцог вскинул глаза на правителя. — И никто не знает, куда она делась.

— Так может, это и к лучшему, а, Рэйтан? — Усмехнулся император. — Ты снова будешь свободен.

— Ваше величество…

— Подумай над этим. Зачем тебе равенийка? Всегда можно найти супругу получше. Тем более, что до наследника у вас так и не дошло. Подумай, Рэй. На все воля Всеблагого. Жду тебя во дворце через два часа. Не появишься… Хотя, это даже не обсуждается!

Кристалл потух, изображение императора исчезло, а герцог так и не сдвинулся с места. В его душе происходила борьба. Темная сущность, вдоволь напитавшись отчаянием и страхом, металась внутри, пытаясь подавить волю хозяина. Она уговаривала, грозила, умоляла его сдаться и довериться своему второму я. Дикое, первобытное чувство ломало мужчину. Жена. Хрупкая, молчаливая девочка посмела бросить его! Ускользнула. Сбежала. Оставила кейдаз и теперь скитается по необъятным просторам Иринеи. При мысли о том, что Рани, такая нежная и ранимая, оказалась одна в незнакомой ей стране, страх впивался в душу лорда. Глупая девчонка! Куда она пошла? Неужели, не понимает, как жесток мир за стенами дворца? И сколько опасностей подстерегают одинокую молодую девушку, оставшуюся без покровительства мужчины?..

Лорд Рэйтан застонал, представив, что может случиться с его строптивицей. Рабство, побои, голод, болезни… Иринея — не та страна, в которой беззащитная девушка могла бы чувствовать себя в безопасности.

Мужчина сжал кулаки. Он сделал все, что мог. Оставалось только ждать. Его шпионы были повсюду — на всех направлениях караванных путей, на невольничьих рынках, в портах тех городов, в которые должны были зайти суда, покинувшие Эршею в течение прошедших суток, в столице и, конечно же, в Тарсе.

Время, отведенное императором, заканчивалось, а лорд Аль-Шехар не торопился покинуть дворец. Нелепая, страшная мысль разъедала ему внутренности. А что, если сам император замешан в исчезновении Рании? Он так негодовал на выбор судьбы! Но, ведь, Хариндер пообещал не вмешиваться… Хотя, зная характер властителя… Если владыка решит, что так будет лучше, он сделает все, чтобы герцогиня никогда не нашлась.

В душе лорда Рэйтана боролись противоположные чувства — ярость и страх, гнев и недоверие, ненависть и любовь.

А беснующаяся сущность рвалась наружу, в попытке найти женщину, вернуть ее и сделать, наконец, своей. И монстра не интересовали соображения герцога. Вырваться на свободу, подчинить себе слабого хозяина, взять верх над глупыми человеческими чувствами… Все яростнее клубилась внутри темная сила, все мощнее пробивалась на поверхность проснувшаяся после долгой спячки суть. Дикий рев нарастал в груди мужчины, ломая и подстраивая под новую внешность такое легкое и уязвимое тело.

Лорд Рэйтан чувствовал, что проигрывает эту схватку. Он терял себя в том новом я, которое пробивало путь из недр его души. Усилия сдержать рвущуюся сущность ни к чему не привели. Спину полоснуло болью, перед глазами поплыли красные круги, одежда затрещала по швам и опала жалкими лоскутами… Последнее усилие, и тяжелое дыхание со свистом вырвалось из покрытой золотыми пластинами груди, переходя в громогласный, торжествующий рев.

Шаг. Еще один… И оконные стекла разлетелись вдребезги, выпуская на свободу сверкнувшего в неярком свете тариссы монстра.

Рани стояла на палубе и пристально вглядывалась вдаль. Там, впереди, ее ждала неизвестность. Аверея. Академия магии. Свобода. И новая жизнь.

Ветер трепал полы одежды герцогини, заигрывал с ее накидкой, пытался подхватить пряди волос, выбившиеся из прически, но девушка не обращала на него внимания.

Все ее мысли неустанно возвращались к недалекому прошлому. Иринея, дворец герцога Эршейского, кейдаз и, наконец, сам лорд Рэйтан… Рани казалось, что ее преследует взгляд черных глаз мужа, что она слышит его голос, полный тоски и страха, а еще, герцогиня ощущала неприятное жжение на запястье — брачная татуировка воспалилась и пульсировала болью.

Прошедшие три недели оказались нелегкими для Рании. Сотни раз она убеждала себя, что поступила правильно, что у нее не было другого выхода, но где-то в глубине души жила уверенность, что побег — это ошибка, о которой придется еще не раз пожалеть.

Девушка пыталась не думать об этом, но тихий плеск волн и однообразие морского пейзажа поневоле погружали ее душу в непроходящую тоску. Мучили мысли о гневе герцога, об оставшихся без ее поддержки тарсийцах, о возможности мести со стороны мужа беззащитным жителям долины…

Рания слишком давно жила в постоянном напряжении. Оставшись в тринадцать лет хозяйкой Ирьяса, взвалив на себя заботу о больном отце и голодающих людях, она не позволяла себе раскисать. Каждодневные заботы заставили девушку рано повзрослеть и понять, что надеяться она может только на себя. Ей пришлось многое вынести. Герцогиня научилась не показывать свою гордость — фамильную черту всех Эль-Адасов. Сумела смириться и понять, что от ее видимой покорности зависит жизнь близких. Она ни разу не позволила себе сказать грубое слово в отношении завоевателей и их прихлебателей из числа равенийцев. В дни сбора налогов, Рания своим поведением подавала пример челяди, заставляя всех терпеливо молчать в ответ на оскорбления распоясавшихся сборщиков. Она знала, что те только и ждут возможности отнять Ирьяс, обвинив ее в неповиновении императору. Словно гибкая лоза, которая склоняется под порывами ветра, но не ломается, Рани сумела вынести все удары судьбы и сохранить достоинство и мужество, но, о, Всесвятой, как же тяжело порой все это давалось юной наследнице Эль-Адасов!