Рани, или История одного брака (СИ) - Страница 99

Марису не пришлось долго уговаривать — спустя минуту, она уже сидела за столом и уплетала за обе щеки щедрый завтрак.

— Даже не буду спрашивать, где ты все это взяла, — наевшись, откинулась на спинку стула Мари. — Не хочу знать, кого пришлось ограбить.

Рани рассмеялась, видя блаженное выражение лица подруги.

— Наелась?

— Угу. Даже не знаю, как теперь по лестнице спускаться буду.

— Скатишься, — улыбнулась герцогиня. — Ладно, пошли.

Девушки прихватили сумки, и вышли из комнаты. Неожиданное пиршество подняло настроение, и подруги, довольно переглянувшись, отправились покорять вершины знаний.

В подвалах академии было сумрачно. Ни один звук не нарушал зловещую тишину. Тут, в самом сердце замка, отчетливо раскрывалась его сущность. В вечной полутьме, которую лишь слегка рассеивали тусклые магические светильники, шла своя, неведомая обитателям верхних этажей жизнь. Извилистые коридоры петляли, уходя в темноту и теряясь в ней, складские помещения постоянно менялись местами, а камеры, сохранившиеся со времен Урбана Великого, владевшего замком в стародавние времена, хаотично трансформировались, то увеличиваясь, то уменьшаясь в размерах.

В одной из таких камер неподвижно сидел человек. Сколько времени он тут находится, бедолага не знал и уже отчаялся, не надеясь, что о нем хоть кто-нибудь вспомнит. Стены камеры, то наползающие на него, то расходящиеся в стороны, внушали пленнику дикий ужас, а холод, пробирающий до костей, заставлял вспоминать огонь очага и горячую соргу. Часы заключения тянулись для несчастного пленника медленно и безнадежно. Прошел тот миг, когда он надеялся на скорое избавление и сыпал отборными ругательствами. О, тогда человек не скупился на обещания всевозможных кар, красочно описывая, что сделает с похитителями! Злость и обида душили его, заставляя изрыгать проклятия.

Однако время шло, а о нем никто не вспоминал. Мертвая тишина подвального этажа исподволь давила на беднягу, заставляя его прислушиваться, в надежде распознать хоть какой-то звук, а тонкий мышиный писк вызывал брезгливую гримасу на красивом, породистом лице.

Заслышав шорох шагов, несчастный с надеждой уставился на решетку своей темницы.

Неужели, кто-то вспомнил о нем?

Скрежет ключа в замочной скважине показался пленнику неправдоподобно громким, а силуэт вошедшего в камеру мужчины — расплывчатым.

— Выпустите меня, — униженно попросил заключенный, подползая к решетке. — Мой отец богат, я дам вам денег, только отпустите!

— Вот как? — Глухо ответил вошедший. — Считаешь, что деньгами можно купить свободу?

— Чего вы хотите?

Пленник поднял голову, пытаясь рассмотреть своего тюремщика.

— Для начала — побеседовать.

Посетитель лениво оперся на решетку камеры и презрительно оглядел стоящего на коленях заключенного. Лицо поигрывающего ключами мужчины плотно скрывала темная дымка, а голос звучал нечетко, словно теряясь под завесой тьмы.

— Кто вы? — С испугом спросил пленник.

— Тебе не стоит этого знать, — медленно произнес посетитель. — Лучше объясни мне, что ты делал сегодня ночью в Больничном переулке?

— Ничего, — поспешно ответил пленник.

— Ответ неверный, — лениво процедил скрывающийся за маской мужчина. — Спрашиваю еще раз — что ты делал в Больничном переулке? Лгать не советую — правду я все равно узнаю, только тебе не понравится тот способ, которым я буду ее узнавать. Итак?

— Я поджидал там девушку, — сдался заключенный.

— И…

— Я хотел ее проучить.

— Каким образом?

— Эта шлюха задолжала мне кое-что, я пришел, чтобы взять причитающееся, — глухо пробормотал пленник.

— Подробнее.

— Эта тварь посмела оскорбить меня! — Не сдержался молодой человек. — Она унизила меня перед друзьями, из-за нее мне пришлось отбывать наказание в обществе мерзкой старухи! Эта шлюха строит из себя королеву и смотрит на меня так, словно я пустое место! Я просто хотел ее проучить.

— Еще желающие поквитаться с девушкой есть?

— Не знаю, — хмуро ответил пленник.

— Понятно. Что же… Светлых дней жизни, адепт Ривейн.

Посетитель неторопливо двинулся к выходу.

— Стойте, а как же я? А что будет со мной? — Встрепенулся заключенный.

— Что будет с вами? — Обернулся к нему мужчина. — Отдохнете в этих уединенных апартаментах и подумаете о своем недостойном поведении, порочащем звание адепта боевого факультета.

Тяжелая решетка захлопнулась за посетителем, и пленник вновь остался в одиночестве.

Проклиная все на свете, Ривейн попытался вызвать огонь, но потерпел очередную неудачу. Сколько раз он пробовал призвать магию! Увы. Его силу заблокировали.

Жалел ли он о том, что не смог сдержаться и отправился подкарауливать эту тварь, Варгас? Да. Рив не понимал, что заставило его изменить принятое накануне решение.

Как и собирался, он постарался забыть об этой простолюдинке, выкинуть ее из головы, перестать думать о презрении, застывшем в синих глазах. Казалось, что у него получилось, но вот вчера, распив с Арвеном пятую бутылку рисского, Ривейн вновь вспомнил обидные слова выскочки, от которых внутри будто что-то перевернулось.

Значит, его поведение недостойно мужчины? Ха! Ну, что же, тогда, он оправдает ее мнение в полной мере. Нужно закончить то, что так некстати прервал лорд Дарен.

Попрощавшись в другом, Рив направился прямиком к больнице, в надежде встретить ненавистную адептку. А там… Едва Ривейн успел увидеть медленно бредущую девушку, едва сумел ощутить ее запах и почувствовать, как удлинились клыки, как его грубо прервали. Прыжок, которым мог бы гордиться лорд Ривейн-старший, был остановлен странными фигурами в темном, возникшими неизвестно откуда.