Рани, или История одного брака (СИ) - Страница 147

147

— Рани, мне нужно вернуться, — мужчина пристально посмотрел в доверчиво распахнутые синие глаза. — Не переживай, на этот раз, все будет хорошо. У нас все подготовлено, никакого риска нет, так что, не вздумай волноваться.

Он коротко поцеловал супругу и тут же отстранился.

— Спальня — на втором этаже, кухня — по коридору справа. Еды там достаточно. И, Рани, — герцог слегка погладил нежную щечку девушки. — Пожалуйста, не выходи из дома, пока я не вернусь. Я должен быть уверен, что ты в безопасности. Обещаешь?

— Хорошо, Рэй, — произнесла герцогиня, не сводя глаз с любимого лица.

— Умница, — вздохнул герцог, отстраняясь от жены. — Я скоро вернусь, — шепнул он и мгновенно исчез в дымке портала.

Рани изо всех сил пыталась сдержаться и не заплакать. Что ждет ее мужа там, в Иридостане? О, Всесвятой, защити! Только бы с Рэем ничего не случилось!

Ее молитвы были услышаны. Уже к вечеру стало известно, что переворот провалился, а законный наследник императора Хариндера вернул себе знаменитый на весь мир атировый трон. Драгоценные камни, усыпающие подлокотники каменного выступа в главном зале императорского дворца, вновь сверкали и искрились, под дланями законного повелителя.

Подавление мятежа вышло коротким и эффектным. Герцог Эршейский, лорд Дарен и лорд Иден, объединившись, сумели построить несколько пространственных коридоров и вернуть в столицу отведенные на дальние рубежи империи войска, а заговорщики, не ожидавшие подобного, не успели отразить молниеносное нападение разъяренных иринейцев и потерпели сокрушительное поражение. Всего за сутки, столица была полностью очищена от оркских захватчиков, для чего аверейские маги применили редкий артефакт, позволяющий уничтожить противника в любом укрытии. Тайная разработка ордена Орвуса сыграла немалую роль в освобождении Иридостана. Лорд Иден, при содействии лорда Дарена, сумел использовать свои связи при дворе и добиться разрешения монарха на использование «Орвитуса» — того самого особенного артефакта. Кстати, сами магистры с удовольствием поучаствовали в «маленькой заварушке», как они назвали полномасштабную военную операцию, и еще долго потом вспоминали красоты знаменитого дворца Аль-Каддисов. Неприязнь между недавними соперниками как-то незаметно сошла на нет, и лорд Рэйтан уже спокойно относился к лорду Аарону, а тот перестал бурно реагировать на вчерашнего противника. Сам герцог Свейский с удивлением обнаружил, что чувства, которые он испытывал к Рании, как-то поблекли и стерлись, заставляя магистра недоумевать, что за наваждение с ним приключилось. Он не догадывался, что попал под влияние нестабильной из-за незавершенного обряда магии герцогини. Сходство леди Аль-Шехар с его погибшей женой и всколыхнувшиеся воспоминания прошлого стали той почвой, на которой выросло болезненное желание вернуть время вспять, исправить ошибки и получить законную награду. Сейчас, лорд Дарен не мог понять, что за блажь пришла ему в голову, и испытывал стыд за свое недостойное поведение. Впрочем, долго раздумывать над случившимся ему не довелось — происходящее в Иринее требовало внимания и предельной собранности, и магистр с головой погрузился в события, которые перевернули привычную жизнь Империи.

В их числе были похороны старого императора и коронация нового, награждения героев и суд над заговорщиками; избрание канцлера и наведение порядка в совете, а также, принятие давно назревших законов, в том числе, и по Равении. Больше не было нужды продолжать старые распри. Император Серадж Аль-Каддис не забыл о той помощи, которую оказала ему Рания Аль-Шехар. Он вернул герцогине Эршейской все титулы ее отца, с правом передачи их наследнику. Тарса, почти полностью приведенная в порядок лордом Рэйтаном, обрела право не платить налоги в течение десяти лет, а жители долины освобождались от обязательной воинской повинности.

Король Бранас получил свободу и был назначен наместником императора в Равении. Разумеется, само королевство осталось в составе империи, но огромные средства, выделенные на его восстановление, должны были хоть немного компенсировать все прошлые беды и нестроения.

Но все это произошло немного позже, а сейчас…

— Рэй!

Рания кинулась мужу на шею и принялась исступленно целовать его лицо, губы, волосы — все, до чего могла дотянуться. Герцог, не менее жадно, сжал жену в объятиях и потерялся от сбивающих с ног ощущений. Никогда раньше он не испытывал подобного! Радость, восторг, дикая жажда обладания — все смешалось сейчас в его душе, заставляя лорда со стоном впиваться в губы девушки. Он не заметил, как одежда оказалась на полу, не успел понять, как они с Ранией очутились в спальне… Всем своим существом мужчина чувствовал только одно — его Рани, его любимая, его жена — вот она, рядом, стонет в его объятиях и неразборчиво шепчет его имя!

Когда-то давно, он мечтал услышать, как девушка будет срывать голос от страсти…Что ж, это миг, наконец, настал — протяжные стоны раздавались в огромной герцогской спальне, сводя Рэйтана с ума. Темп нарастал, разгоряченная кожа горела, хриплое дыхание шумно вырывалось из груди лорда, но он не останавливался, добиваясь одного… Да, именно этого! Короткий полувсхлип-полустон слетел с губ девушки, и она забилась под руками мужа. Герцог чувствовал каждый спазм и каждое движение гибкого тела, видел невольные слезы на трепещущих ресницах жены и не мог унять сбившееся дыхание. Казалось, все, что ощущает сейчас Рани, передается ему, усиленным в несколько раз. Такая связь была возможна только с одной женщиной — с истинной «половиной души».

147